Археолог Пётр Амзараков тяжело вздыхает, посматривая то на один конец деревянной могилы, то на другой. Начинает собирать землю и остатки развалившегося дерева в совок, выгребает из ямы. Смахивает буквально пыль веков то в одном углу, то в другом. И снова вздыхает и крепко задумывается. Вот в такой непростой ситуации  мы застали учёного. Почему непростой?

Да потому что в могиле, которую почти сразу отнесли к Таштыкской культуре, Пётр Амзараков обнаружил  сразу несколько интересных вещей, которые очень уж хочется сохранить. Во-первых, это деревянный бочонок.

- Вероятно, для чего-то алкогольного, может быть, араки. Но, к сожалению, её там уже нет. А так бы под холод – эх, хорошо, – старается сохранять оптимизм археолог.

На первый взгляд, сохранность у предмета показалась хорошей, но при дальнейших раскопках стало понятно, что часть бочонка сгнила и остаётся загадкой, удастся ли его как-то извлечь и законсервировать. Но даже в таком состоянии деревянный предмет – уникальная находка. Только представьте, он пролежал под землёй почти две тысячи лет и вот сейчас мы можем лицезреть такой «привет» от предков.

По словам Петра Амзаракова, на этом объекте отмечается удивительная сохранность дерева, хотя обычно органические предметы долго в земле не лежат.

Так вот с одной стороны могилы, у ног человека, – бочонок, с другой – погребальная маска на черепе. Вы, наверняка, выдели такие в музее или в учебниках истории Хакасии. Это своеобразный предмет – можно сказать, визитная карточка Таштыкской культуры. На белой маске рисовали красные узоры. На новых раскопках археолог разглядел ещё и чёрную краску. Но состояние самой маски – удручающее, это, скорее, труха, которую невозможно извлечь отдельно и составить хотя бы часть предмета.

Именно это и расстроило Петра Амзаракова. Надеялся, что маску удастся пропитать специальным раствором и сохранить, но нет. Помимо возраста на сохранности погребального атрибута отразило то, что на него свалился брус, раздавив не только маску, но и череп человека. Чуть позже археологи всё-таки расчистили могилу до костей и узнали кое-что занимательное.

- В ней был берестяной пол, над черепом что-то типа теска. Маска, кстати, была тончайшая, а прямо на ней уложена ткань. Видно, что не ситец и не хлопок, явно ткали не руками. Думаю, что это шёлк. Но это всё предположения. Более точная информация будет после экспертизы. На маске же учёный заметил тончайшую золотую фольгу. Рядом с лицом – кожаная лента с нашивками также из тончайшей фольги золотой. Ещё круглые предметы на основе глины. На бедрах – два украшения с обрывками золотой фольги. Судя по остаткам волос, это была женщина рыжая или блондинка, – поделился с нами предварительными выводами Пётр Амзараков.

Наблюдать за работой археологов оказалось очень любопытно. Только представьте опытные участники раскопок могут заметить обломок малюсенькой бусины среди кучи песка, камней, щепок и другого «месива».

Повезло и АДИ19. Прямо во время интервью Пётр Амзараков поднял очередную деревяшку а под ней оказался отличной сохранности горшок с квадратным отверстием. Корреспондент буквально запищала от восторга, уверено заявив, что ничего подобного раньше не видела. Археолог такие радостные чувства раздели и признался:

- Очень классный горшок. Я такое тоже видел только в книжках. Именно такой формы не исследовал, хотя подобных могил раскопал уже несколько десятков за свою деятельность.

Первое желание обычного человека при виде подобного – поскорее выдернуть предмет из земли, да рассмотреть поближе. У археологов – по-другому. Они знают, что обязательно изучат артефакт, но для начала нужно понять и оценить общую картину происходившего тысячи лет назад.

- Просто так выдернем, потеряем контекст, а вдруг он как-то стоит специально или рядом с чем-то ещё, – объяснил Пётр Амзараков, параллельно, расчищая кисточкой большеберцовую кость древней жительницы территории современной Хакасии.

И такого корреспондент АДИ19 тоже не видела. Казалось бы – должно быть жутко, но нет – снова интересно. Как выяснилось, сами археологи не особо радуются тому, что приходится раскапывать древние могилы. И на то есть причины. Первая – уникальные памятники, «приветы» древних по сути уничтожаются. Наука требует жертв. Физически их существование превращается в 3D модели, фотографии, спасенные предметы и отчеты учёных. Вторая – археологи будущего смогли бы узнать из каждого объекта намного больше.

- Наука развивается, если это всё будет копать археолог через 50 лет, он настолько больше научной информации получит, что не сравнить. Даже как я копал 20 лет назад и как копаю сейчас – уже большая разница. Если бы заново выкопал то, что копал в начале своей деятельности, оттуда бы мы узнали гораздо. Если есть возможность не трогать  такие объекты – лучше не трогать, – уверяет Пётр Амзараков.

Но в данном случае такой возможности не было. Курганный могильник с номенклатурным названием «Абкан-6 нефтебаза» известен давно, но раскопать его сейчас именно пришлось. На территории раньше был частный сектор, огороды, а теперь началось промышленное строительство. Перед такими работами – раскопки обязательны по закону. На объект археологи зашли месяц назад. За это время раскопали десять могил Тагарской культуры, теперь добрались до деревянных – Таштыкской.

То, что работы начались осенью – не очень хорошо, говорит Пётр Амзараков. Работать сложно, земля влажная, предметы тоже, сами не просохнут, приходится ставить палатки и просушивать. 

Из какого дерева сложены домовины – тоже «скажет» экспертиза. Сначала думали, что лиственница, теперь больше склоняются к варианту – кедр.

- Скорее всего, брус где-то калибровали по размеру, оттесывали, прямо собирали нужную конструкцию, использовали способ крепления угла – лапа в лапу, делали отметки, а потом частями сплавляли по реке. И здесь уже по этим меткам собирали. Маска, бочонок, котелок, мешочек с зерном, горшок – настолько классическая могила эта Таштыкской культуры. Повторюсь, я ещё такой не копал, – признался руководитель раскопок.

Работы на объекте продолжаются, будем надеяться, что учёным удастся сохранить тот самый уникальный бочонок. И кто знает, какие открытия их ждут на новых объектах.