Трескучие фразы и парады, это не то, что было нужно фронтовикам и детям войны

Пандемия коронавируса внесла свои коррективы в празднование Дня Победы. Основные акции, посвященные 75-летию Великой Победы, проходят в новых форматах. Все больше онлайн. Гражданам не пользующимся интернетом, предложен воздушный парад, который они смогут увидеть по ТВ или с балконов домов. Но вот нужно ли все это ветеранам войны и детям военной поры? Вопрос не праздный.

Большинство из них — люди больные, немощные. Ибо в их годы быть здоровым невозможно по определению. Телевизор демонстрирует нам бодрые лица ветеранов, увешанных орденами и медалями. Но это уникумы, коих остались единицы. Для многих из них не только предстать перед телекамерой, но и вообще встать с постели — подвиг.

Им нужен каждодневный уход, помощь в самых простых заботах. А вот с этим у нас все хуже и хуже. В крупных городах худо-бедно есть госпитали для ветеранов. Там при скромной материально-технической базе врачи помогут старикам поддержать остатки здоровья. В глубинке нет и таких возможностей. Впрочем, и сама жизнь там для пожилых и хворых тяжелее, и их остаются единицы.

Но и в столицах получить медпомощь ветеранам становится все труднее. Во многих крупных медцентрах стараются не связываться с таким трудным контингентом. Есть даже такие медучреждения, что прямо предупреждают: после 75 лет не обслуживаем.

Для некоторых, особенно для одиноких ветеранов, единственная надежда — социальные работники. Они приносят продукты, лекарства. В крупных городах эта система работает. Но сейчас, например, в столице, соцработники тоже брошены на «борьбу с коронавирусом», они помогают не только немощным, но и оказавшимся взаперти пенсионерам. Вместо увеличения штатов таких помощников, государство расширило круг опекаемых за счет ограничения помощи ветеранам и инвалидам.Поликлиники в результате оптимизации сокращены, добираться до них все труднее. Сейчас же многие из них тоже лечат только коронавирус. В Москве для помощи пожилым было организовано так называемое патронажное медобслуживание. То есть помощь на дому «немобильным» пациентам. Но система работает так, что врач и мирное время добирался до больного раз в три месяца. Сейчас же даже эти патронажные врачи переведены на борьбу с «инфекцией», ветераны могут рассчитывать лишь на «скорую помощь», которая тоже перегружена. А старикам нужно постоянное наблюдение и помощь.

Если есть деньги, некоторые из этих проблем можно преодолеть. Непосредственные участники боевых действий и инвалиды войны получают от государства доплаты к пенсиям. Определенные льготы есть и у тружеников тыла, и у некоторых других категорий, прошедших войну. Ничего не получают дети войны, те, кто в младенческом или юном возрасте столкнулся со страшными испытаниями: смертью родных, голодом, лишениями. Многие из них помогали взрослым на производстве, рыли окопы, гасили зажигательные бомбы. Но этот их труд пока не оценен. Дополнительной материальной помощью «детям войны» государство могло бы продемонстрировать свое истинно отношение к военному поколению. Тем более, что таких людей остается очень и очень мало, а они, вместе с участниками боевых действий — живые хранители исторической памяти, которую так любят поминать с высоких трибун.

Но власть в лице правящей «Единой России» категорически против принятия такого закона, который бы гарантировал льготы «детям войны». Соответствующие законопроекты, предлагавшиеся другими парламентскими партиями, отклонялся единороссами.

В некоторых регионах, категория «дети войны» введена решениями местных администраций. Но, например, в Москве, эти льготы распространяются на тех, кто родился с 1 января 1928 года по 3 cентября 1945 года. То есть, если ветерану к моменту начала войны было 14 лет — он уже не ребенок войны, он взрослый, и льгот ему не положено. Льготы «детям войны» не положены и тем, кто уже получает доплаты к пенсии, например, по инвалидности. Как легко понять, среди таких ветеранов не инвалидов — единицы.

Трескучие речи, пафосные мероприятия, парады — все это, наверное, необходимо. Но они теряют свой смысл, начинает пахнуть лицемерием, когда мы видим реальное отношение к ветеранам. Их остается все меньше. Только тогда, когда живых еще свидетелей подвига народа окружат реальной заботой, можно будет поверить в высокие слова о ценности Победы.