Особенностью мобилизации на несанкционированные акции явилось активное использование их организаторами социальных сетей. Однако наивным было бы полагать, что социальные сети никому неподконтрольны и способны самостоятельно, без внешнего воздействия организовывать большие массы людей на какие-либо действия. Кому-то выгодно представить протест неким стихийным движением.

Кроме того, до выборов в Думу еще слишком далеко, чтобы митинги оппозиции оказали непосредственное влияние на предвыборную ситуацию. Хотя, безусловно, будет попытка вовлечь в протестную активность более широкие социальные слои, чтобы как-то воспользоваться этим активом в ходе выборов.

Серийность подобных акций маловероятна – выплеск негатива произошел, а какой-то серьёзной политической программы не видно. Попытка поиграть в Белоруссию со стороны внесистемной оппозиции очевидна, но пока это не очень работающая стратегия.

А это уже совсем другой расклад. Тогда возможно, мы увидим сценарий 2012 года, когда оппозиционные митинги на Болотной получили в разы превосходящую по численности ответную акцию сторонников Путина на Поклонной».

Константин Костин не верит, что мобилизация штаба Навального окажет какую-либо определяющую роль во время предстоящих выборов в Государственную думу. «Нынешняя ситуация с Навальным находится на ниспадающем тренде. Однако сказать, что совсем никакого влияния на думскую кампанию она не окажет - неверно. Это понятная фоновая кампания, направленная против власти. Но сейчас она именно фоновая. Поэтому и нынешние протесты, и возможно, последующие за ними, не смогут оказать решающего влияния на волеизъявление граждан, - считает Константин Костин.- Причина проста - тема далека от запросов населения. Происходящее воспринимается скорее как забавная политическая пьеса, нежели как серьезные шаги по изменению положения вещей. Но если в действиях оппозиции этот самый тренд на "слом" системы начнет читаться более четко, то это вполне может вызвать ответную реакцию, со стороны тех, кто против такого развития событий.

А, что касается социальных сетей - это в России пока лишь инструментарий информирования, коммуникации, мобилизации и интерпретации происходящего. Хотя в США, в эпопее с Трампом они вполне уже заявили о себе как о заказчиках, стремящихся конфигурировать процессы в обществе в соответствии со своими представлениями о прекрасном.

Этот фактор влияет и на стилистику мероприятий - митинги переформатируются из политического действия в политический акционизм, когда на первый план выходит не содержание и лозунги, не попытка привлечь как можно больше участников, а всего-навсего возможность изготовления правильных сюжетов и картинки для западных СМИ.

Это проявляется и в том, как иностранные медиа освещают происходящее, и в заявлениях европейских и американских дипломатов и правительственных чиновников. Здесь в России это имеет двоякий эффект - с одной стороны, радикализирует протестный актив, который ведет себя более агрессивно, наивно поверив в то, что заграница нам поможет. С другой - такая беззаветная поддержка Запада настораживает других граждан, даже оппозиционно настроенных, которые понимают искусственность и преувеличенность происходящего. Все это маргинализирует протесты, которые в основном продолжаются в узком периметре несистемной оппозиции, никакого вовлечения и присоединения представителей больших социальных групп не происходит.

« У любых протестов всегда есть интересанты - те, кто их проектирует, организовывает, масштабирует и, в конце концов, финансирует. Нынешние - не исключение. Наивно было бы думать, что все происходящее - это дело рук одного Навального и его ФБК. Протесты - это целая индустрия. С авторами сценария и диалогов, продюсерами, подбором актеров и так далее, - рассуждает Константин Костин. - Поэтому исключать внешнее воздействие, как и, впрочем, наличие внутренних игроков было бы не верным. И задачи их волне понятны - чем нестабильнее ситуация в обществе, чем больше внимания общества отвлечено на эти процессы, тем проще "в мутной воде ловить свою рыбку" - достигать целей далеких от лозунгов, с которыми выходят митингующие. Очевидно, что западные правительства и СМИ симпатизируют участникам протестных акций».

По мнению эксперта, у нас пока, конечно, нет такого уровня накала, как в европейских странах и США, поэтому у нас пока и нет применения водометов и резиновых пуль и, соответственно, сотрудники правопорядка справляются гораздо более гуманными и менее травматичными для участников несогласованных акций способами.

Прошедшие несанкционированные акции протеста уже поспешили назвать, кто «началом», кто «концом». Сами организаторы акцией ведут себя непоследовательно: сначала перенесли протесты на весну, но затем призвали возобновить их в новом формате. При этом далеко не все представители оппозиционных сил согласны с их требованиями, тактикой и методами борьбы. Эксперты делают вывод: претензии организаторов на монополию в оппозиционном движении неуместны и выглядят слишком претенциозными.

Константин Костин оценил действия силовиков на прошедших акциях: «Тактика реагирования властей на несогласованные акции всегда одинакова, причем не только в России, но и в любой другой стране, – все несогласованные акции прекращаются. Степень жесткости полиции зависит от того, насколько агрессивно ведут себя участники. В начале увещевания и призывы, потом - физическое вытеснение, потом в ход идут спецсредства, сначала дубинки, потом газ, потом электрошокеры, потом резиновые пули, потом водометы».

Если мы говорим о структуре участников протеста в целом, то серьезных сдвигов, ни демографического, ни географического, пока не произошло.

«Я пока не увидел серьезного изменения возрастных рамок участников, пока мало достоверных данных, большие социологические компании свои исследования еще не обнародовали, но в этом протестном активе, который является достаточно стабильным, всегда происходит ротация: люди после 35 из этого актива выбывают, а более молодые граждане в возрасте 20-25 лет их замещают, это касается примерно 10%», - считает Константин Костин. - Важно еще отметить, что никакой новой повестки, новой стратегии мы не увидели. Даже если посмотреть на лозунги, там все то, что мы наблюдаем с 2015 года: "Отпускай!", "Допускай!", "Уходи!" и так далее. Очевидно, что большой отклик других социальных групп это не может вызвать.

Когда сильная мотивация - выходит почти 100%, то, что мы видели неделю назад. Когда мотивация начинает спадать - начинает выходить порядка 80%, потом 50, потом 30 и так далее.

Есть некоторое количество сторонников Навального, сторонников несистемной оппозиции в целом. Это достаточно стабильное число, которое особо не меняется последние 10 лет. Эти люди всегда будут ходить на любые акции. В Москве протестный актив - порядка 15 000 человек, сложившийся по итогам белоленточной волны 2011-2012 года.

Оценивая прошедшие митинги, Константин Костин считает, что можно говорить о достаточно неизбежной траектории: число участников снижается, но при этом растет радикализм. Число задержаний остается на примерно одинаковом уровне, несмотря на то, что 31-го даже в крупных городах вышло участников намного меньше.

«Явлинский - старый опытный политик, демократ первой волны. Для него ценности имеют значение. И он неоднократно имел серьезные электоральные успехи. Политики, которые его критикуют в собственной партии это, как правило, молодежное Яблоко. Им всем до его политического веса, чтобы встать вровень еще очень далеко и не у всех еще это получится. Репутация партии «Яблоко» в глазах Алексея Навального - это не очень ценная для партии история, потому что сам он (Навальный) и его сторонники не раз критически о партии высказывались. И много раз нарушали коалиционные договоренности и с партией «Яблоко», и с другими своими коллегами по либерально-демократическому крылу», - считает руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин.

На днях отец-основатель либерально-демократической партии «Яблока» Григорий Явлинский, которого вряд ли можно заподозрить в симпатиях к Кремлю, обвинил Алексея Навального в популизме и национализме. Явлинский тут же получил гневную отповедь и обвинения чуть ли не в предательстве. Хотя, если абстрагироваться от уличной повестки, навязываемой «группой» Алексея Навального, и вдуматься в смысл сказанного идеологом одной из старейших в России партий, то становится понятно – Явлинский, как и многие другие российские политики оппозиционного толка, не увидел в этих протестах главного – содержания.

Сибирский филиал ФоРГО