При любом повороте событий, даже та частичная нефтегазовая благодать, которой в последние несколько лет пришлось довольствоваться нашему режиму, уже не вернется ни через год, ни через два. Правила будут другими. Какими именно, гадать рано.

2. Девальвация. Российские власти не только не могут, но и не хотят вернуть рублю прежний его вес. Да, ослабление национальной валюты – это всплеск инфляции и снижение уровня жизни. Но в нынешних условиях только полегчавший рубль дает им шанс свести государственные расходы с доходами.

https://www.rosbalt.ru/blogs/2020/03/20/1833854.html

Сергей Шелин

Трагикомизм нынешней нашей ситуации в том, что она не совсем сюрприз: начальство с подачи грамотной части своих аналитиков вполне допускало кризис в этом году. Однако рассчитывало просто переждать непогоду, слегка прижав подданных. Но сейчас, когда «рисковый» прогноз сбылся, выясняется, что пересидеть не получится. А делать ничего не умеют.

в) Откалиброванность системы на изоляцию от внешнего мира, защиту привилегий высших классов и импортозамещение. Отсюда блокирование ввоза тест-систем, сохранение безумных лоббистских запретов на импорт продовольствия, старания сановных и богатых отгородиться от рядовых граждан, бездеятельность и лживость чиновничества.

б) Отрыв от реальности повестки высшей власти. Ее погруженность в поправочно-обнулительные и юбилейные начинания нисколько не слабеет. Помимо многого прочего, на эту ее отрешенность от жизни завязано нежелание системы заменить старый и потерявший смысл бюджет кризисным, организовать оперативную материальную помощь людям, потерявшим доходы, и хотя бы выключить агитмашину, которая дезориентирует, разобщает и озлобляет народ.

а) Суперцентрализация и засилье контрольных органов. Все решения принимаются наверху и, следовательно, с опозданием. Даже те немногие администраторы на местах, у которых еще остался вкус к инициативе, панически боятся ее проявить. Армия сотрудников контрольно-надзорных служб ничего не способна организовать, но успешно блокирует любую активность.

Следовательно, от российских финансовых и экономических властей требуются какие-то неплановые и «несценарные» шаги, промедление с которыми может стать бедствием. И видно, что эти шаги пока что ими не придуманы. Или придуманы, но не согласованы на самом верху.

3. Неплановые и «несценарные» действия нужны сейчас от всей машины управления. На словах ее противоэпидемические обещания выглядят более-менее разумными или хотя бы похожими на то, что предпринимают в других странах. Но при переходе от слов к делам картина круто меняется. Вот только несколько препятствий:

Такие действия по-своему логичны, хотя и потянут за собой более серьезное снижение уровня жизни, чем заложено в «рисковый» сценарий. Но даже это сработает только при условии, что на дворе будет экономический кризис обычного типа, не обремененный эпидемической паникой, пресечением торговли и производства из-за карантинов, а также прочими непредсказуемыми сюжетами, способными возникнуть, если, например, пандемия пойдет несколькими волнами.

Поэтому действия наших госфинансистов сейчас именно такие, как прописано в их «рисковом» сценарии. Они ежедневно продают на открытом рынке умеренный объем валюты, где-то $50–100 млн, смиряясь с девальвацией, но надеясь не допустить падения курса ниже 80–90 за доллар и избежать паники, сопутствующей слишком уж резкому обвалу рубля. В «рисковом» сценарии как раз и было заложено уменьшение международных резервов в 2020-м на $35 млрд (всего на 7%). Именно такие темпы трат определенно имел в виду министр финансов Силуанов, когда рассуждал о шестилетних и даже десятилетних запасах денег.

Не говоря о том, что сплетники шепчут о каком-то альтернативном нефтяном картеле США – Саудовская Аравия, который приподнимет нефтяную цену, но займется планомерным выдавливанием российского топлива с мирового рынка.

Многие удивятся, но российские госфинансисты еще полгода назад довольно точно изобразили нынешний экономический обвал.

Можно, конечно, как сейчас начинают говорить, кинуться в ножки саудитам и опять вступить с ними в картель, согласившись всерьез урезать собственную добычу. Однако пока идет эпидемия и падает спрос на горючее, никакой картель не сделает дешевую нефть дорогой, хотя, возможно, и прибавит десяток долларов к нынешней цене.

Итак, в российских финансово-экономических ведомствах не догадывались о коронавирусе, но вполне догадывались о кризисе. Осталось выяснить, готовы ли они сейчас столкнуться с тем, что предсказали.

1. Дешевая нефть. Это ведь не просто уменьшение импортных доходов. Приблизительно $30 за баррель Urals (а в эту среду цена опускалась аж до $19) – уровень, ниже которого значительная часть российской нефтедобычи через год–два начнет необратимо сворачиваться по причине нерентабельности. Заметная доля американского сланцевого производства тоже. Но, во-первых, не все. А во-вторых, при новом подъеме нефтецен его быстро восстановят и нарастят, как это уже случилось в 2017-м – 2019-м.

Эти довольно проницательные рассуждения были приправлены придворным лукавством: трудности, дескать, будут немалые, но, во-первых, все-таки терпимые, а во-вторых, не очень долгие – уже через год привычная жизнь начнет восстанавливаться. Думаю, что менее утешительные соображения глава нашей державы в качестве читателя №1 просто не принял бы.

Годовая цена барреля Urals на 2020-й в этом варианте прогнозировалась около $20–30 (уровень 2001-го – 2003-го); импорт сокращался на треть; инфляция поднималась до 8%; прогноз реальных доходов населения не публиковался, но из смежных цифр вытекало их снижение в 2020-м на 4%; глубина девальвации рубля наверняка подсчитывалась, но до сведения публики не доводилась даже в форме намеков.

Я написал тогда, что, по моему впечатлению, центробанковским аналитикам именно «рисковый» сценарий интереснее всех остальных: ведь в него «заложена гипотеза, что в начале 2020 года грянет всемирный экономический кризис, все полетит кувырком, нефть рухнет и дальше уж придется с этим жить…»

Тем более интересно сегодня вспомнить, что еще прошлой осенью, публикуя свои экономические сценарии на 2020 год, Центробанк в одном из них (так называемом рисковом) довольно правдоподобно изобразил то, что мы сейчас видим.

Возможно, ЦБ таким способом подает сигнал, что выбирает золотую середину. Но скорее это просто оцепенение от того, что происходит вокруг.

Центробанк в пятницу на ежемесячном совещании постановил оставить ключевую ставку такой, как была. Хотя часть экспертов призывала ее поднять, чтобы притормозить девальвацию рубля, инфляцию и отток капиталов, а другая часть умоляла эту ставку, наоборот, понизить, дабы смягчить падение экономики и ослабить дефицит денег.

Пересидеть не получится, а что делать – они не знают